Президент Сар Башар Аль-Асад о внутренней и внешней политике

15 сентября 2014 - VipVideoClub.ru

О Родине

Мы иногда рассматриваем Родину как группу людей на географической местности. На самом деле, Родина означает принадлежность к определенной культуре, именно это и составляет сущность нашего бытия. Когда мы привержены чему-то единому, у нас имеется одна Родина для всех.

Когда колонизаторы ушли из Сирии, они не оставили нас в покое. Они все время стремились восстановить свой контроль над нами, но уже другими, новыми средствами, в числе которых – разжигание розни и попытка расколоть наше общество.

Самое опасное – это не разделение территории, а раскол общества. Когда мы живем на одной земле, но привержены разным культурам, то это означает, что существует несколько родин, поскольку каждая культурная составляющая будет иметь свою собственную родину. Тогда и получается, что на Родине есть место не для всех.

В этом смысле колонизаторы сумели достичь определенных успехов и создать изолированные группы, которые отвергают других и считают свой подход единственно верным. Это произошло не в одночасье, а поэтапно.

Те линии раскола, которую мы видим сегодня, образовалась с возникновением движения "Братьев-мусульман" и расширилась после завоевания независимости рядом арабских стран, включая Сирию.

"Братья-мусульмане" сыграли негативную роль во многих странах, в том числе, и в нашей. Они спровоцировали раскол между арабизмом и исламом и стремились создать отдельно Родину для мусульман и Родину для националистов.

Колонизаторы же продолжали навязывать свою политику. В Ливане была развязана война, целью которой было создание отдельной родины для мусульман и отдельной – для христиан.

Самым опасным явлением стало создание организации "Аль-Каида" в качестве ответа на Исламскую революцию в Иране. Эта революция выступает в поддержку палестинского вопроса, который является центральным для арабов.

Колонизаторы стремились разжечь рознь между суннитами и шиитами и подорвать отношения между арабами и персами.

Когда внутри страны ширится рознь, Родина сужается, и в ней уже нет места для всех. Но я скажу, что Сирия остается Родиной для всех. Мы сумели противостоять розни благодаря сознательности нашего народа.

(Из интервью сирийской газете «Ас-Саура» («Революция»), июль)

О революции

Каждая истинная революция носит исключительно внутренний характер и не имеет отношения к зарубежным силам. Примеры тому – революции в России, Франции, Иране.

Подлинная революция имеет народную сущность и связана с внутренними факторами. То же, что произошло в Сирии, с самого начала базировалось на явных внешних факторах. Зарубежные страны начали выступать с заявлениями, указывая нам, что мы должны сделать в Сирии. Это во-первых.

Во-вторых, революция 1963 года в Сирии преследовала цель укрепления Родины, общества и человека. Были построены тысячи школ для всех детей, была проведена электрификация всей страны, было создано множество рабочих мест. Революция пользовалась поддержкой рабочих, крестьян, ремесленников. Революция создала идейно устойчивую армию, которая выдержала в самых трудных условиях и проявила небывалую стойкость, победив в войне 1973 года. В нынешние дни армия доказывает, что она построена на базе революционных и духовных ценностей.

…Сегодня настоящая революция – это не та "революция", о которой говорят враги, а революция народа и армии против терроризма. Вот это и является настоящей революцией.

(Из интервью сирийской газете «Ас-Саура» («Революция»), июль)

О панарабизме

Арабская национальная идея находится под тремя угрозами. Первая – это полное отречение от нее и принятие западных ценностей. Вторая – путь в обратном направлении, ведущий к экстремизму. Третья заключается в деятельности правительств некоторых арабских стран, которые привели к тому, что часть арабов оказалась от идеи арабизма.

Все это нанесло чувствительный удар по арабскому национальному проекту. Но нельзя сказать, что он провалился. Это проявляется в настроении народных масс. Оно не изменилось, несмотря на влияние некоторых сил. Арабы не допустят краха своих идей.

(Из интервью сирийской газете «Ас-Саура» («Революция»), июль)

О народе

Сирийский народ доказал, что он полон жизненной энергии. Происходит теракт, но спустя некоторое время жизнь возвращается в обычное русло. Мы не видели раньше этого в Сирии, мы, сирийцы, ранее не знали этого о себе. Мы – живой, активный народ, который идет на работу, даже ожидая, что может произойти теракт, что в любой момент может взорвать себя террорист-смертник. Все это говорит о том, что запугать сирийцев не удастся.

Враги использовали все возможные моральные, материальные, психологические и другие методы. У них остался только один путь – прямое вмешательство. Но они не смогут добиться своих целей и этим путем по разным причинам. Я говорил, что начать войну – это не то, что завершить ее. Никто не может остановить войну. Никто не знает, когда она закончится. И это является очень серьезным вопросом. Поэтому среди врагов есть колебания по данному вопросу, поэтому большинство государств отвергает такой путь. Если мы преодолеем этот этап, проявляя сознательность и стойкость, то уже никто и ничто нас не запугает.

Если бы у меня не было оптимизма, я бы не выстоял вместе с народом. Если бы у народа не было оптимизма, он бы не выстоял. Отчаяние является началом поражения и его основой. В первую очередь, наступает психологическое поражение. Оно бы наступило, если бы не тот оптимизм, который есть в людях.

Я встречаюсь с людьми, и все они говорят, что кризис подходит к концу. Они утверждают, что Бог хранит Сирию, и поэтому уже ничего не страшно.

(Из интервью сирийской газете «Ас-Саура» («Революция»), июль)

Когда мы говорим, что Сирия находится в состоянии войны, это не значит, что воюют только солдаты. Сражается каждый гражданин Сирии, выполняющий свою работу. Когда учителя идут в школу, они борются. Когда ученики идут в школу, они и их родители борются. Все это – часть войны, часть защиты Сирии. Когда рабочие и служащие идут на работу – это тоже часть битвы. Вы как журналисты стоите на передовой, вы с самого начала оказались под угрозой, многие из вас дорого заплатили за свою патриотическую позицию. Я надеюсь, что вы будете продолжать нести правду читателям.

(Из интервью сирийской газете «Тишрин» («Октябрь»), октябрь)

О борьбе и победе

Мы не выбирали войну. Перед нами две альтернативы – либо сражаться и защищать свою страну от террора, либо пойти на капитуляцию. Но вся наша история не знает случая, когда бы мы капитулировали.

Когда вопрос касается Родины, все будут воевать, и все будут жертвовать собой. И нет никакой разницы между президентом и простым гражданином. Это не моя личная проблема. Есть ли польза от того, чтобы остаться в живых, если твоя страна погибнет?

История нашего региона гласит, что когда наши народы защищают себя, они одерживают победу. Это – не война президента. Это – не война государства. Это – война всей Родины. И мы неизбежно победим в ней, несмотря ни на что.

(Из интервью французской газете «Фигаро», сентябрь)

Как и большинство людей, мы часто говорим о победе в военном смысле. Мы часто измеряем победы по количеству метров, которые были выиграны или проиграны. Октябрьскую войну зачастую рассматривают именно на этой основе. Вместе с тем, понятие победы гораздо шире. Наиболее важным аспектом Октябрьской войны был триумф воли и арабских идей. Тогда арабы сумели понять, в чем заключаются их реальные интересы. Коллективный разум арабского общества и арабских стран был в состоянии воплотить это видение на практике, что, в свою очередь, привело к победе в Октябрьской войне. Это была победа над страхом и иллюзиями, которые появились в умах арабов после войны 1967 года, которая предшествовала войне 1973 года. Арабское сознание победило эти страхи и иллюзии.

Сегодня, если мы хотим говорить о победе, то нужно помнить, что у нас – другой вид войны. Мы сталкиваемся с различными видами врагов и не можем смотреть на победы таким же образом. Если мы хотим говорить о победе или работе по ее достижению, то должны иметь более полное видение, которое выходит за рамки ежедневных военных операций, где Вооруженные силы добились значительных успехов. Возникает вопрос: обладаем ли мы таким сознанием, которое позволило бы нам добиться победы? Первым шагом в этом направлении является осознание наших интересов как граждан Сирии и объединение. Мы должны провести различие между политическими разногласиями и разногласиями по поводу Родины. Мы начали побеждать, когда объединились против главной проблемы – терроризма. Часть этой проблемы идет изнутри Сирии, но большая часть – экспортируется из внешнего мира. Только объединившись и поняв это, мы начали достигать реальных успехов, потому что единое общество является основным фактором, позволяющим Вооруженным силам добиваться победы в кратчайшие сроки.

Мы можем добиться победы. Первой и самой важной победой на сегодняшний день было бы избавление от террористов и их идеологии. Сделав это, мы сорвем планы зарубежных стран по уничтожению Сирии, в реализации которых участвуют и некоторые страны региона. Особо важной для нас является вера в эту победу. Если каждый из нас будет знать, что мы способны на победу, - мы, конечно, ее достигнем.

(Из интервью сирийской газете «Тишрин» («Октябрь»), 6 октября – годовщина Октябрьской Освободительной войны)

Часть 2. «Арабская весна»

Об «арабской весне»

Это неверный термин, поскольку “весна” не должна означать кровопролитие, убийства, экстремизм, разрушение школ, запрет детям посещать их или навязывание женщинам, что носить. Весна - это прекраснейшее время года, но мы переживаем самые темные времена, и это, безусловно, не весна. Понятие “весна” несовместимо с тем, что происходит в Сирии - убийствами, обезглавливаниями, снятием кожи, каннибализмом.

(Из интервью немецкой газете “Frankfurter Allgemeine Zeitung”, июнь)

О борьбе с терроризмом

Не существует некоего врага, который оккупировал нашу землю. Мы имеем дело с террористами, проникающими в деревни или на окраины городов. Это преступники, которые убивают невинных граждан, уничтожают объекты инфраструктуры …

Армия, силовые структуры и милиция стремятся выбить их из населенных пунктов и уничтожить. Те, кому удается выжить, переходят на другие территории и присоединяются к другим бандгруппам. Таким образом, сущность нашей деятельности – это уничтожение террористов.

Главная причина продолжения военных действий - это огромное количество постоянно прибывающих на территорию Сирии террористов из-за границы. Ежемесячно на нашу землю их приходит десятки тысяч. Кроме того, продолжается финансирование террористов из-за рубежа и поставки им вооружений.

Но я уверяю вас, что нет места, куда бы не могла войти правительственная армия – она входит и уничтожает террористов везде, где сталкивается с ними.

…Мы имеем дело как с отдельными группировками, так и с целыми террористическими армиями. Но они во многом схожи. Во-первых, идеологически. Во-вторых, они получают деньги из одних источников.

Их идеология – радикализм, не приемлющий существования каких-либо других религиозных взглядов, кроме исповедуемых террористами. У них общие идейные лидеры, такие как Аз-Завахири, но при этом у каждой из групп есть свое руководство.

Их спонсоры, как я уже говорил, одни и те же, зачастую это целые государства, к примеру, Саудовская Аравия.

Несмотря на разобщенность группировок, их спонсоры и идейные лидеры имеют возможность манипулировать каждой из них посредством радикальных посланий. К примеру, они могут им сказать: “Мусульмане обязаны осуществить джихад в Сирии”. В итоге тысячи боевиков направляются сюда воевать.

Спонсоры также управляют бандгруппами, давая вооружение и средства на конкретные террористические акты.

Кроме того, та же Саудовская Аравия совмещает в себе функции и идеолога и спонсора: распространяет среди мятежников ваххабитское мировоззрение и поддерживает их деньгами.

(Из интервью российской газете «Известия», август)

Прекращение огня может быть достигнуто между двумя государствами, между двумя армиями. Но никогда не может быть прекращения огня между государством и террористами. Нигде в мире такого нет. В соответствии с Конституцией, обязанность государства – бороться с терроризмом. Очевидно, что любое государство должно защищать своих граждан.

С одной стороны, прекращение огня означало бы, что мы на самом деле признаем террористов, а с другой - это означает, что мы отказываемся от своей обязанности защищать наш народ. Вот почему мы не можем принять термин "прекращение огня" между государством и террористами.

(Из интервью китайскому телеканалу CCTV, октябрь)

Об оппозиции

Двери конференции национальной диалога открыты для всех тех, кто считает себя оппозиционером. Некоторые решили участвовать, а другие выбрали бойкот и обвинили нас в том, что мы не протянули им руки. Но мы не можем заигрывать с ними и раздавать министерские посты в правительстве. Оппозиция в нынешнем правительстве выиграла места в парламенте в упорной борьбе. У нас есть сотни оппозиционеров, и кто может определить, заслуживают они или нет мест в правительстве? Говоря другими словами, правительство не принадлежит президенту, и он не дарит подарков в виде министерских портфелей. Есть патриотический процесс, в котором только народ определяет состав правительства и конституцию. Наши двери открыты для диалога со всеми.

Мы не имеем никаких проблем с независимой патриотической оппозицией. Проблема состоит в том, что внешняя оппозиция живет за рубежом и представляет отчеты министерствам иностранных дел и спецслужбам иностранных государств. Чтобы быть оппозиционером, необходимо жить на своей родине, только тогда эта оппозиция станет неотъемлемой частью политического процесса.

(Из интервью немецкой газете “Frankfurter Allgemeine Zeitung”, июнь)

О резне в Аль-Хуле

Ни правительство, ни его сторонники в этом не виноваты, потому что это было преступление вооруженных банд экстремистов, которые напали на семьи, поддерживающие правительство. Вот что произошло на самом деле. Если вы хотите утверждать нечто прямо противоположное, необходимо предоставить доказательства. Но вы не можете этого сделать. Вопреки вашим обвинениям, мы можем дать вам имена убитых за то, что они противостояли террористам.

(Из интервью немецкой газете «Шпигель», октябрь)

Об обвинениях Сирии в применении химоружия

Заявления, сделанные политиками в США, на Западе и в иных странах – это надругательство над здравым смыслом и пренебрежение общественным мнением своих народов. Это нонсенс: сначала предъявляются обвинения, а лишь затем собирают доказательства. И этим занимается могущественнейшая страна – США. То есть, в среду нас обвинили, и только через два дня американское правительство заявило о начале сбора доказательств. И каким же образом они намереваются собирать эти доказательства, находясь в отдалении? Нас обвиняют в том, что армия применила химическое оружие в районе, который якобы находится под контролем боевиком. На самом деле, в этом районе нет четкой линии фронта между армией и боевиками. И разве может государство применить химическое – или любое другое оружие массового поражения – в месте, где сконцентрированы его войска? Это противоречит элементарной логике. Поэтому такого рода обвинения исключительно политические, а причиной для них послужил ряд побед правительственных сил над террористами.

А то, что касается расследований военных преступлений в Сирии, мы первые, кто требовал приезда международной комиссии. Когда террористы выпустили ракету с ядовитым газом по Алеппо вскоре после многочисленных заявлений на Западе о готовности правительственных сил применить химическое оружие, мы потребовали визита иностранных экспертов. Эта позиция была согласована с Россией, мы хотели, чтобы США, Франция, Великобритания сами убедились в том, что это не мы, а наши противники используют химическое оружие. Убедились на примере конкретных фактов, а не голословных обвинений.

Но вам же известно, что любые результаты могут интерпретироваться в угоду отдельных стран. Поэтому мы ожидаем, что Россия не позволит трактовать документы в интересах американской и вообще западной политики.

(Из интервью российской газете «Известия», август)

Доказательства должен представить тот, кто обвиняет. Мы требовали, чтобы они представили хотя бы одно доказательство этому. Но они не смогли и не смогут представить ни одного доказательства своим народам. С другой стороны, это обвинение совершенно нелогично. Мы воюем уже более 2 лет, и ситуация на полях сражений гораздо лучше, чем в прошлом году. Армия достигает успехов с помощью традиционного оружия. Зачем прибегать к другим видам оружия? Каким образом можно использовать оружие массового поражения среди своих граждан и своей армии?

(Из интервью французской газете «Фигаро», сентябрь)

Что касается доказательств того, что токсичные газы были использованы в Хан Аль-Асале – мы взяли пробы почвы, образцы крови у жертв, а также осколки снарядов и другие материалы. Позже, во время операций, проводимых Сирийской армией, был обнаружен ряд тайников, где находились контейнеры различных размеров с химическими веществами. В некоторых случаях это были токсичные вещества. Кроме того, там были материалы, необходимые для их изготовления. Мы передали доказательства правительству России до того, как миссия ООН приехала в Сирию. У нас также есть признания террористов, которые перевезли химические вещества из соседних стран в Сирию. Эти признания были показаны по телевидению.

Почему сирийские власти не использовать эти вещества? Во-первых, сирийские войска добились прогресса. Они не использовали эти вещества год назад, когда террористы были намного сильнее, так почему они должны были использовать их сейчас? Сирийские силы не использовали их в отдаленных районах, где гораздо больше террористов, чем в пригородах Дамаска, так почему они должны использовать их здесь? Нельзя использовать эти вещества в жилых районах, где они, вероятно, могут убить десятки тысяч людей, а не то, что нескольких сотен или тысяч. Нельзя использовать их недалеко от собственной армии, потому что солдаты сами будут убиты. Таким образом, если рассуждать с логической, практической, военной точек зрения, - эти вещества не могли быть использованы в данных условиях.

В любом случае, когда есть преступление, то один из первых вопросов который задаст любой детектив – кто заинтересован в этом преступлении? Кому выгодно использование этого оружия? Очевидно, что в этом преступлении заинтересованы террористы. Особенно, если учесть, что эти утверждения совпадают с приездом инспекторов в Сирию. Можно ли действительно поверить, что сирийское правительство приглашает миссию для расследования и применяет химоружие? Это невероятно, это совершенно нелогично. Все данные показывают, что сирийское правительство не использовало данное оружие, все доказательства говорят о том, что это были террористы, которые использовали химическое оружие, чтобы приблизиться к Дамаску.

(Из интервью венесуэльскому телеканалу «Телесур», октябрь)

О возможной агрессии против Сирии

Некоторые говорили, что Обама слаб, поскольку не назвал четко дату агрессии, а сказал, что это будет "через несколько дней или несколько недель". А другие сочли, что он – президент великой державы, потому что пригрозил разжечь войну против Сирии.

Мы же считаем, что сильный – это тот, кто не допускает войны, а не тот, кто разжигает ее. Сильный – тот, кто признает, что он сделал ошибку. Если бы Обама был сильным, то сказал бы: "У нас нет доказательств применения Сирией химоружия". Обама должен был сказать, что единственный путь к выяснению того, что произошло – это расследование комиссией ООН, и этот вопрос должен обсуждаться в Совете Безопасности. Поэтому я считаю, что Обама слаб, так как он поддался внутреннему давлению.

Тот, кто будет принимать подобное решение, обязан спросить себя: что принесли войны США и Европе? Что получил мир в результате войны против Ливии, где сейчас господствует террор? Что принесла миру война против Ирака? Что несет миру террор в Сирии? Если логически мыслить и учитывать интересы своей страны – они не пойдут на войну. К сожалению, как Вы знаете, в политической практике США господствует отнюдь не логика.

(Из интервью французской газете «Фигаро», сентябрь)

США ждет провал, как и во всех предыдущих развязанных ими войнах, начиная с Вьетнама и до наших дней. Америка участвовала во множестве войн, но ни разу не смогла достичь своих политических целей, ради которых начинала эти войны. Она не смогла убедить свой многонациональный народ в праведности этих войн, также как и привить свою идеологию в других странах. Да, действительно, великие державы могут развязывать войны, но могут ли они побеждать?

(Из интервью российской газете «Известия, август)

О соглашении по химоружию

Начнем с того, что сирийское химическое оружие было впервые изготовлено в 1980-х годах, чтобы преодолеть разрыв в обычных вооружениях между Сирией и Израилем. Не столь широко известно, что Сирия прекратила производство этого оружия во второй половине 1990-х годов. К этому времени значительную часть этого разрыва удалось преодолеть, несмотря на постоянный военный прогресс Израиля в результате американской поддержки.

В начале третьего тысячелетия Сирия по-прежнему прилагает значительные усилия для достижения прогресса в области традиционных вооружений. И мы больше не нуждаемся в химическом оружии. Именно по этой причине мы в 2003 году предложили в СБ ООН идею освобождения Ближнего Востока от оружия массового уничтожения. Но США воспрепятствовали этому предложению, поскольку они не хотели связывать Израиль такими соглашениями. Ведь наше предложение распространялось на все страны региона, включая Израиль. Конечно, предложение не было принято.

Сегодня я думаю, что проблема химического оружия не ясна для многих людей. Некоторые чувствуют облегчение, потому что эта карта была использована с целью избежать сумасшедшей войны США против Сирии, которая бы нанесла большой вред региону. Те, кто считает, что, отказавшись от нашего химружия и подписав Конвенцию о запрещении химического оружия, мы защитили Сирию от войны, - наивны. Потому что Штатам, с их историей агрессий и разрушений на протяжении десятилетий, особенно после Второй мировой войны – не нужны предлоги. Они могут создавать новые предлоги каждый день, и, потеряв один предлог, будут искать другой.

Мы должны посмотреть на этот вопрос шире, особенно в свете изменений, которые начали проявляться на международной политической арене. Сирия использовала эту карту в соответствии с новым политическим ландшафтом, который напрямую касается нашей защиты. Здесь я имею в виду роль России, которая начала активизироваться и укрепляться во время сирийского кризиса. В ходе саммита G20 Запад считал, что Россия выступила одинокой и изолированной. Но выяснилось, что ее поддерживают большинство стран. США остались изолированными на фоне инициативы России, которая была выдвинута на саммите. На самом деле, эта инициатива была согласована между Сирией и Россией. Благодаря ей появился шанс реализовать наше предложение по уничтожению химоружия, которому воспрепятствовали в 2003 году. Но тогда цели и условия были другими. Следовательно, эта карта была использована для того, чтобы усилить роль России, Китая и других стран, поддерживающих Сирию. Другими словами, одобрение Сирией этой инициативы не имеет ничего общего с американскими угрозами, потому что эти угрозы практически не были связаны с отказом химического оружия. На самом деле, эта инициатива стала неожиданностью для американцев. Доказательство тому – предложение Джона Керри после саммита G20 о передаче сирийского химоружия в течение одной недели. Он не ожидал, что Сирия ответит, и был удивлен тем, что ответ пришел в течение нескольких часов, когда министр иностранных дел САР был в России. Ни одно государство не может определиться с такой важной темой за один час. Наша политическая команда была в Москве, а не в Дамаске. Это показывает, что весь процесс был уже подготовлен. Это не было предложением США, это не было уступкой американцам. Это важный момент. Это была упреждающая инициатива с целью избежать войны в Сирии и во всем регионе. Но что более важно – она помогает тем силам на международной арене, которые выступают за стабильность в Сирии и регионе.

(Из интервью сирийской газете «Тишрин» («Октябрь»), октябрь)

О конференции «Женева-2»

Миссия Женевской конференции – подготовить почву для политического урегулирования в Сирии. Но мы не можем начать диалог по политическому направлению, пока не остановится поддержка терроризма из-за рубежа. То, что мы ждем от Женевы – это оказание давления на те страны, которые поддерживают терроризм в Сирии. Они должны прекратить контрабанду оружия и отправку наемников-террористов к нам. Когда свершится этот шаг, намного легче станет работать над организацией политического диалога между всеми сирийскими сторонами о будущем образе государства, законодательства, Конституции.

(Из интервью российской газете «Известия», август)

О президентстве и ответственности

Президент наделен полномочиями в соответствии с Конституцией; текущий срок моих полномочий истекает в 2014 году. Когда страна находится в кризисе, президент, как ожидается, должен взять на себя бремя ответственности и решать проблемы, а не отказаться от своих обязанностей и уйти. Я часто использую аналогию с капитаном корабля во время шторма. Можно представить себе капитана, покинувшего корабль в спасательной шлюпке? Если бы я решил уйти, то совершил бы предательство. С другой стороны, если таковым будет решение народа, то это - другой вопрос. Но это может быть определено только путем выборов или референдума. Например, во время предыдущего референдума по Конституции явка составила 58%, что весьма неплохо в нынешних обстоятельствах, и Конституция была одобрена 89,4% голосов. Вопрос о президенте никогда не стоял, однако страны Запада пытались спровоцировать его, чтобы получить Сирию как подарок и посадить марионеточного президента.

(Из интервью немецкой газете “Frankfurter Allgemeine Zeitung”, июнь)

Часть 3. Международные отношения

Об отношениях с Западом

Среди глав государств в нынешнее время много политиканов, но мало лидеров. Дело в том, что они не знают истории и не учатся на ней. Некоторые забывают даже совсем недавнее прошлое.

Разве усвоили они уроки прошедших 50 лет? Хотя бы пролистали документы своих предшественников, которые провалили все войны со времен Вьетнама и до сих пор? Уяснили ли они, что те войны не принесли ничего, кроме разрухи и нестабильности на Ближнем Востоке и в других регионах мира?

Именно этим политикам я хотел бы объяснить, что терроризм - это не козырная карта в кармане, которую можно вынуть и использовать когда пожелаешь, а потом положить обратно. Но терроризм как скорпион, жалит в любой момент. Соответственно, нельзя быть за терроризм в Сирии и против него в Мали. Нельзя поддерживать терроризм в Чечне и бороться против него в Афганистане.

Я уточню, что говорю это не о всех лидерах, а о главах некоторых стран Запада. Им стоило бы перестать влезать в дела других стран, создавая свои марионеточные режимы, а прислушаться к мнению своих народов. Может быть, тогда западная политика будет ближе к реальности.

Если вы настаиваете, чтобы я обратился с посланием к миру, я скажу: если кто-то мечтает превратить Сирию в марионетку Запада, то этого не будет. Мы - независимое государство, и будем воевать с терроризмом, будем свободно строить свои отношения с теми странами, с которыми мы сами желаем ради блага сирийского народа.

(Из интервью российской газете «Известия», август)

Я – человек, принадлежащий сирийскому народу. Я защищаю его интересы, независим, не подчиняюсь иностранному давлению, сотрудничаю с другими на базе интересов моей страны. На Западе неправильно понимают все эти вопросы. Они думали так: "Раз он – молодой президент, то будет делать то, что мы захотим". По их мнению, раз я учился на Западе – это означает, что я утратил свою истинную культуру. Но это наивный и поверхностный взгляд. Я не изменился, просто они видели меня по-другому. Они должны воспринимать меня как руководителя, приверженного независимости своей страны.

(Из интервью французской газете «Фигаро», сентябрь)

Об ООН

До Второй мировой войны и образования ООН существовала Лига Наций. Эта организация рухнула, потому что многие крупные державы не выполняли ее Устав. То, что происходит в мире с 1990-х годов – то есть, около 20 лет – является вопиющим нарушением Устава ООН, международного права, резолюций. Это означает, что Организация Объединенных Наций идет к своему краху. Сейчас возвращается роль России и Китая в создании баланса в рамках этой организации. Я настоятельно призываю все государства соблюдать Устав ООН. Эта организация и ее Устав представляют собой реальную гарантию мира на всей Земле. Верно и обратное: если Устав ООН будет нарушен, это приведет к еще большему хаосу, беспорядкам и войнам во всем мире, особенно – на Ближнем Востоке. Это главное, что хотелось бы донести до всех стран, особенно до крупных держав…

(Из интервью китайскому телеканалу CCTV, октябрь)

О США

К большинству заявлений американских официальных лиц, из нынешней администрации или из предыдущих, нет ни малейшего доверия. Их заявления часто похожи друг на друга, повторяются, поэтому мы не считаем необходимым их комментировать.

С начала сирийского кризиса американская политика, осознанно или нет, была основана на лжи. Я считаю, что они были осведомлены о том, что все это – ложь. Теперь, после поднятия вопроса о химоружии 21 августа, ложь усилилась, и администрация США играет непосредственную роль в этих измышлениях. Администрация не предоставила никаких доказательств, чтобы обосновать свои претензии. Это означает, что она лжет американскому народу. С самого начала мы представили свои доказательства, чего не сделали они. Они не смогли убедить американский народ в истинности своих утверждений.

Что касается их разговоров о ссылке на 7-ю главу, это нас не касается. Во-первых, хорошо известно, что с момента обретения Сирией независимости она выполняет все соглашения, которые подписывает. Во-вторых, сегодня в СБ ООН существует баланс сил. Это не позволяет США использовать Совета Безопасности в качестве инструмента для достижения своих целей, в том числе – для свержения власти и уничтожения государств, как это было в прошлом, в 1990-х годах. Как я уже сказал, американские обвинения абсурдны и не имеют под собой никакой реальной или логической основы.

Что касается возможности американской агрессии – если вы посмотрите на войны, которые вели США, по крайней мере, с начала 1950-х годов, - то обнаружите, что это всегда было политикой агрессии. Одна война за другой - начиная с Кореи, потом Вьетнам, Ливан, Сомали, Афганистан, Ирак. Это – американская политика. Мы также не можем забывать о политике США в Южной Америке, где они спровоцировали военные перевороты, что стало причиной смерти миллионов людей. В результате американской политики были свергнуты десятки правительств. На протяжении десятилетий это была их политика, которая продолжается и сегодня - в неизмененном виде. Вряд ли она изменится в свете нынешней американской внутренней ситуации. Так что возможность агрессии есть всегда. На этот раз предлогом является химическое оружие, в следующий раз будет что-то другое.

Более важным является то, что на протяжении десятилетий США заменяли собой Совет Безопасности, заменяли ООН, заменяли суверенитет государств, заменяли все человеческие и моральные принципы. Так что, может быть, мы все в мире должны учитывать это. Есть ли возможность агрессии? Может быть, не сейчас, но никто не знает, когда это может произойти. Такая возможность остается, и мы не должны ее исключать.

Что касается интересов США, я считаю, что войны и интервенции, осуществляемые ими на протяжении десятилетий, полностью противоречат их интересам. Эта сверхдержава как таковая имеет политические, экономические, военные и другие интересы. Она может достигнуть их на основе взаимного уважения, хороших отношений, доверия, авторитета, содействия развитию науки и знаний, вместо того, чтобы распространять терроризм, разрушения и страх. Нет сомнений, что как сверхдержава она имеет интересы. У большинства крупных держав есть интересы по всему миру. Но эти интересы должны основываться на достижении, в первую очередь, стабильности в мире. Невозможно реализовывать интересы в нестабильном регионе, полном войн и терроризма. Так что – да, у них есть интересы. Но все, что делают США и их политики – противоречит интересам их страны и американского народа.

Разве Ирак стал лучше от американского присутствия? А Афганистан стал лучше? Стала ли ситуация в Ливии лучше? А ситуация в Тунисе? Улучшилась ли ситуация в Сирии? В какой стране ситуация стала лучше? Когда стало лучше Вьетнаму: когда туда вмешивались американцы или когда он стал независимым и смог развиваться самостоятельно? Посмотрите на ситуацию в Южной Америке: когда лучше, сейчас или когда вмешивались США? Правда заключается в том, что мир лучше тогда, когда Соединенные Штаты перестают мешать. Мы не хотим, чтобы они «помогали» кому-либо. Обама сказал: "Мы не можем решить проблемы всего мира». Я говорю, что лучше, когда США не решают проблемы мира. В каждом месте, где они пытались что-то сделать, ситуация становилась все хуже и хуже. Чего мы хотим от Соединенных Штатов? Чтобы они не вмешивались в дела других стран. Тогда мир, безусловно, будет лучше.

Однако если он имел в виду, что чем больше распространяется терроризм во всем мире, тем лучше, - то это подтверждает слова некоторых американцев, которые говорят в своих СМИ, что политика Обамы основана на поддержке экстремизма и терроризма. Если это так, то его слова были точны – тогда, с его точки зрения, мир стал «лучше», потому что терроризм распространился по всему миру.

(Из интервью венесуэльскому телеканалу «Телесур», октябрь)

Об Израиле

Израиль является агрессивным государством. Он был создан на основе экспансии. Он оккупирует чужие земли и убивает людей, живущих рядом. Он убил многих палестинцев на протяжении более шести десятилетий. Он убил многих ливанцев, египтян , сирийцев и представителей других стран. Он использовал бомбардировки, терроризм и другие методы. Сегодня он играет ту же роль, помогая террористам непосредственно в районах, прилегающих к сирийскому фронту, то есть – рядом с оккупированными Голанами. Он предоставляет им материально-техническую и медицинскую поддержку, а также помогает с информацией, оружием и боеприпасами.

(Из интервью венесуэльскому телеканалу «Телесур», октябрь)

Об отношениях с Россией

Цель США - принизить роль России на международной арене, в том числе, посредством давления по “сирийскому вопросу”.

Вы может задать вопрос – почему Россия поддерживает Сирию? И очень важно объяснить этот момент. Россия сегодня не защищает президента или правительство, так как сирийский народ может выбрать любого президента и любое правительство.

Россия защищает принципы, которым она следует, как минимум, уже 100 лет: принципы независимости и невмешательства во внутренние дела других государств. Сама Россия не раз страдала от этого.

Кроме того, Россия защищает свои интересы в регионе, и это ее право. Эти интересы не ограничиваются портом в Тартусе, к примеру. Ее интересы намного глубже: удары террористов по Сирии ставят под угрозу стабильность на всем Ближнем Востоке. Дестабилизация здесь отразится и на России. Руководство вашей страны, в отличие от многих руководителей западных стран, это понимает.

…Все заключенные контракты с Россией выполняются. И ни кризис, ни давление США, Европы и стран Залива не помешали их выполнению. Россия поставляет Сирии то, что требуется для ее защиты и защиты ее народа.

… Когда безопасность страны ослаблена, это приводит к ослаблению и экономического положения. И то, что поставляет Россия Сирии, по военным контрактам, безусловно, приведет к улучшению экономической ситуации в Сирии.

Российская поддержка нашего права отстаивать собственную независимость с самого начала помогала нашей экономике. Ряд государств, противостоящих сирийскому народу, нанесли нашей экономике серьезный урон, в первую очередь за счет экономической блокады, из-за которой мы сейчас страдаем. Россия же поступила совершенно иначе.

Политическая поддержка России, а также четкое исполнение военных контрактов, несмотря на американское давление, ощутимо поправили наше экономическое положение.

И что непосредственно касается экономики – то любой кредит от дружеской страны, такой как Россия, выгоден для обеих сторон. Для российской стороны это может означать расширение рынков сбыта различных товаров, а для Сирии - это возможность поднять собственную экономику. Это не говоря об уже заключенных договорах с разными российскими компаниями на поставку разнообразных продуктов.

Я еще раз утверждаю, что российская политическая позиция и ее поддержка Сирии положительным образом сказывается на стабильности и благополучии сирийских граждан.

… У российско-сирийских отношений есть много точек соприкосновения. Первая из них – Россия переживала оккупацию во время Второй мировой войны, и Сирия тоже была несколько раз оккупирована. Во-вторых, Россия, как и Сирия, страдала от многочисленных попыток вмешательства в ее внутренние дела. Третье – это терроризм. Мы в Сирии понимаем, что означает убийство мирных граждан руками боевиков на Северном Кавказе, помним про захват заложников в Беслане и на мюзикле “Норд-Ост” в Москве. Таким образом, россияне понимают, с чем нам приходится иметь дело в Сирии, так как сами испытывали терроризм на себе. Поэтому, когда приходит западное ответственное лицо, которое рассказывает, что есть плохой террорист, а есть и умеренный террорист – россияне не верят в это.

Есть еще одно сходство России и Сирии – это совместные семьи. Если бы не было социокультурного и ментального сходства, то не было бы этих семей, которые связывают две страны. Есть и геополитические интересы. Нестабильность в Сирии и в регионе в целом повлияет и на Россию. Россия прекрасно понимает то, что не понимает Европа и весь Запад – угрозу терроризма, у которого нет границ.

(Из интервью российской газете «Известия»)

Об отношениях с Ираном

Позиция Ирана по отношению к сирийскому кризису очень объективна, потому что он знает реальность того, что происходит в Сирии. В то же время Иран понимает, что это - один регион. А следовательно, если есть огонь в Сирии, он неминуемо распространится и на соседние страны, а затем – на страны, которые находятся еще дальше, в том числе и на Иран. На этой основе Иран и строит свою политику, а также на том основании, что у сирийского народа есть право решить свои проблемы.

Опыт Ирана в отношениях с американской администрацией похож на опыт Сирии. По крайней мере – со времен Исламской революции в Иране. Для нас очень важна суть иранской политики в отношении Сирии. Еще раз подчеркну, что эта позиция, в сущности, является объективной и способствует достижению стабильности в нашем регионе.

(Из интервью венесуэльскому телеканалу «Телесур», октябрь)

Об отношениях с Латинской Америкой и борьбе за независимость

Развивающиеся страны прошли через ряд этапов в своем стремлении к независимости. Первый этап – это эвакуация иностранных войск с наших территорий, когда большинство стран смогло добиться независимости. Второй этап, который является более важным, - это независимость политических, экономических и военных решений. Это было достигнуто в течение последних двух десятилетий в Латинской и Центральной Америке. Два символа борьбы за эту независимость – это президент Кастро, пять десятилетий назад, и президент Чавес . Когда мы вспоминаем президента Чавеса, мы помним, что он боролся на втором этапе. Усилия, которые мы прилагаем в нашем ближневосточном регионе, похожи на те, которые вы прошли ранее в Латинской Америке.

Когда вы достигли независимого национального решения, то ситуация в Южной Америке и в даже Центральной стала намного лучше. Политическая стабильность начала приносить экономические выгоды. Когда вы начали экономическое развитие, некоторые страны превратились в индустриальные державы и стали важными экономическими державами. Это – естественный результат независимости. На сегодняшний день в арабском регионе мы достигли минимальной независимости политических решений в ограниченном числе стран. Конфликт с Западом сейчас является борьбой за получение этой независимости принятия решений.

Я считаю, что Южная Америка в целом, Венесуэла и президент Чавес, а до него - президент Кастро, являются важными образцами для подражания. Необходимо следовать их примеру на пути к независимости и свободе. Нации пытаются избавиться от гегемонии Запада, которая на протяжении долгих десятилетий представляла собой прямую колонизацию, а на сегодняшний день – косвенную колонизацию.

Мы все знаем, что у США и некоторых их союзников были большие надежды, что без Чавеса Венесуэла вернется в объятия Америки. Но с приходом к власти президента Мадуро эти мечты испарились. Я считаю, что мы, арабские государства, должны идти по пути Латинской Америки, если хотим оставить след в мире и быть независимыми и развитыми.

(Из интервью венесуэльскому телеканалу «Телесур», октябрь)

Президент Сар Башар Аль-Асад о внутренней и внешней политике

Похожие статьи: